Профессиональная культура чеченцев и ингушей прошла большой и сложный путь развития. Родившись сразу после Великого Октября, она с первых дней своего существования была связана кровными узами с культурой русского и других братских народов. Ее зачинатели сумели вдохнуть в вековые традиции народного творчества горцев очистительный воздух революции, создать произведения, полные жизнеутверждающего пафоса и реалистического своеобразия, острой выразительности. Эту линию продолжает сегодняшнее поколение художественной интеллигенции. Культура республики, сохраняя национальную самобытность, все интенсивнее вбирает в себя духовный и художественный опыт других братских народов страны и потому интернациональна по своему содержанию, жизнеутверждающему пафосу, близка и дорога не только трудящимся Чечено-Ингушетии, она понятна, находит отклик в сердцах советских людей других национальностей.
Процесс становления и развития личности художника сложен, многомерен, а подчас и внутренне противоречив. Тем интереснее остановить мгновение, погрузиться в творческую лабораторию мастера, привести читателя к выводу о том, что в нашей стране отвергается мелочная опека над людьми творческого труда, таланту создаются все условия для наиболее полного раскрытия, что при всем разнообразии манер, стилей, почерков, способов отражения действительности главным для советского художника является политический, мировоззренческий фактор, определяющий все эстетические суждения и оценки. Глубокая идейность, гражданственность, высокий уровень профессионального мастерства — таково главное требование партии, народа к деятелям искусства. Только в этом случае художник может рассчитывать на то, что его труд будет способствовать воспитанию общественных нравов и чувств людей, воздействовать на умы и сердца широких масс трудящихся.
Панорама современного художественного процесса социалистической Чечено-Ингушетии, запечатленная в книге, не претендует на всеобъемлемость, это не научная монография, а скорее живой, непосредственный отклик на наиболее интересные явления художественной жизни республики. Разумеется, в Чечено-Ингушетии есть немало талантливых актеров, режиссеров, художников, музыкантов, чье искусство расширяет представления об этом процессе, привносит в него новые формы, яркие краски. И все же его главные и наиболее характерные тенденции сконцентрированы, на мой взгляд, в творчестве героев представленных очерков. Поэтому, если книга поможет читателям приблизиться к людям искусства, стать их единомышленниками — автор будет считать поставленную цель достигнутой.
Образ мира в танце явленный
Впервые с искусством Махмуда Эсамбаева я познакомился летом 1972 года. Ленинградский концертный зал «Октябрьский», где выступал артист, едва вмещал всех желающих. Поэтому можно было понять состояние группы студентов, которым посчастливилось заполучить в руки несколько входных билетов.
Принимали Махмуда Эсамбаева восторженно — после каждого номера звенели аплодисменты, а затем в огромном зале вновь устанавливалась тишина, нарушаемая лишь биением человеческих сердец, взволнованных встречей с высоким искусством. На следующий вечер нам снова удалось попасть на концерт Махмуда Эсамбаева. И чудо! Ощущение праздника не проходило. Казалось, каждый танец мы видели впервые, впервые открывали его красоту, поэзию. Тогда я подумал: нет не случайно и критика, и зрители награждают танцовщика самыми высокими эпитетами, называют «живой энциклопедией мировой народной хореографии», «явлением в искусстве XX столетия», «Паганини танца».
Феномен Эсамбаева удивляет многих — его талант, подобно горному звонкому роднику, неиссякаем, щедро одаривает нас долгие годы светом мужественной красоты, вдохновения, народной мудрости. Отметив свое шестидесятилетие, он как и сорок пять лет назад, когда началась его жизнь в искусстве, полон сил, по-юношески молод, неистов в работе, дерзновенен в планах. О тренированности тела артиста, которое «умеет любить, мечтать, дрожать, ненавидеть», ходят легенды. О его способности за короткие сценические мгновения создавать отличные по внутреннему содержанию и внешним проявлениям характеры, вести со сцены полный глубокого смысла разговор о жизни человека и человечества пишут исследователи, с восторгом говорят зрители.
Однако ж какой длинный путь предшествовал признанию. Мальчиком в девять лет приехал Махмуд из родного аула Старые Атаги учиться в Грозный. Вскоре убежав с занятий, он открыл для себя полный гармонии и красок, праздничный мир цирка, твердо решил стать артистом. А вскоре Махмуд впервые в своей жизни выступил в представлении заезжей труппы. Ее руководитель — Александр Серж, увидев пластическую миниатюру «мальчик-змея», позволил Махмуду показаться перед публикой. Узнав о дерзком поступке сына, старый Алисултан строго наказал его. А тот в ответ уехал в Москву поступать в хореографическое училище. Правда, через несколько недель пришлось возвратиться в Грозный: отцовские увещевания бросить дело, порочащее звание мужчины, возымели действие. Но не надолго.