С первых дней войны, когда чистое небо над страной заволокли тучи вражеских стервятников, рвался в бой и грозненец Иван Заболотный, бывший типографский рабочий. Он писал товарищам из армии: «Родина многое сделала для меня. Из беспризорного я стал летчиком. Наступил момент, когда нужно отплатить ей по большому счету. Нет у меня другой задачи, как отстоять родную страну от врага. Не знаю, куда меня отправят, но уверен — воевать буду хорошо».
А направили его охранять самое дорогое, что может быть у советского человека, — небо над сердцем нашей Отчизны — Москвой. В трудное время для нее — зимой 1941—1042 годов, когда враг настраивал свои бинокли, чтобы увидеть рубиновые звезды Кремля. «Ни один фашистский стервятник не должен прорваться в Москву!» — такую задачу поставил перед собой Иван Заболотный. Дрался так, как и обещал своим товарищам-грозненцам: враг не прошел к столице нашей Родины. И. Заболотный погиб, таранив вражеского стервятника, летевшего к Москве, чтобы сбросить на нее смертоносный груз.
Около сорока грозненцев заслужили в ратном труде звание Героя Советского Союза.
Снова крепость. ...Начало осени 1942 года. Для трудящихся города наступили особенно тяжелые времена: враг изо всех сил рвался к его богатствам. О значении, какое имел захват Грозного для гитлеровцев, недвусмысленно сказали сами их главари. «Моя основная мысль — занять область Кавказа, возможно основательнее разбив русские силы... Если я не получу нефть Майкопа и Грозного, я должен ликвидировать войну...- заявил Гитлер на совещании в штабе группы армий «Юг» 1 июня 1942 года.
Обком партии, Совнарком ЧИАССР, Грозненский комитет обороны и горсовет обратились к населению республики с призывом: «Трудящиеся! Поднимайтесь на защиту города Грозного, опояшем наш город стеной неприступных оборонительных рубежей. Мы должны сделать все, чтобы не пропустить врага в город Грозный, чтобы враг был разбит на подступах к нашему городу». И город был опоясан оборонительными сооружениями.
Старейшие представители народов Кабардино-Балкарии и Чечено-Ингушетии выступили также с обращением к трудящимся Кавказа. «Не бывать собаке Гитлеру хозяином над нашим Кавказом, над нашей Советской страной... — говорилось в нем. — Храбрые джигиты Кавказа! На гитлеровских бандитах кровь наших людей. Кровью отомстим им за эту кровь! Смертью заплатят они за смерть наших сыновей и дочерей».
В ответ на этот призыв в Грозном формируются 255-й отдельный чечено-ингушский кавалерийский полк, сражавшийся в составе 51-й армии и отдельный чечено-ингушский кавалерийский дивизион, который входил в состав 4-го гвардейского Кубанского казачьего кавалерийского корпуса под командованием генерал-лейтенанта Н. Кириченко. Кроме того, в республике была сформирована 317-я стрелковая дивизия, прошедшая с боями от Грозного до Германии.
Бойцы 82-го отдельного противотанкового истребительного батальона 9-й армии, в котором служило много грозненцев, прибыли в него в конце сентября и не узнали родного города. Улицы были перегорожены баррикадами. Оставались лишь узкие проходы на стыке оборонительного сооружения со стеной дома, которые можно было легко завалить мешками с песком в любую минуту. Против нефтяного института стоял дот, обращенный своими амбразурами на улицы, выходящие на площадь имени Орджоникидзе. На бульваре около дота была вырыта землянка, из ее трубы поднимался легкий дымок: бойцы ни днем, ни ночью не покидали своих постов. На середину проспекта Революции «выбегали» противотанковые «ежи». Были оставлены лишь небольшие проезды для транспорта. Они в любое время могли быть закрыты. Из мирного трудового города Грозный превратился в настоящую крепость. И напрасно фашисты своими налетами старались подействовать на психику его защитников. Нервы у них были крепкие. Это чувствовалось по той четкости и строгости, дисциплине, которые царили во всем.
Вот как описал свое впечатление от города-крепости известный советский писатель П. Павленко в статье «На Северном Кавказе», напечатанной в газете «Литература и искусство» 11 июня 1943 года. «Те, кто пережил минувшую зиму в Грозном, навсегда сохранят в памяти его эпические будни. Население города составляло тогда гарнизон крепости, которая в случае необходимости встретила бы врага на своих улицах, превращенных в узлы сопротивления. Настроение было спокойно суровое, и уверенность в своих силах проглядывала решительно во всем»...
В городе не замирала ни на один день трудовая жизнь. С завода «Красный молот» прямо в бой уходили отремонтированные танки и бронепоезда. Нефтепереработчики на оставшемся оборудовании продолжали бесперебойно снабжать фронт горючими и смазочными материалами.
Бронебойщики начали свою службу по обороне города. В первые же дни далеко за пределами нынешнего поселка Черноречье они вырыли окопы, которые полукольцом преграждали путь к столице Чечено-Ингушетии со стороны Орджоникидзе. Каждый раз, когда создавалась угроза танкового прорыва, бойцы противотанкового истребительного батальона занимали оборонительную позицию. Это случалось довольно часто, бои у города Орджоникидзе шли ожесточенные. Бронебойщикам приходилось быть начеку каждую минуту. Спали они одетыми, разрешалось лишь отпустить пояса.